Внутренние монологи наружу

Колесо машины наехало на ступню. Машина остановилась. Я, придавленный колесом, плюхнулся на задницу. Солнечные очки слетели с головы и лежали в метре от меня. Первая мысль была: я столько раз представлял себе – как это чувствовать тяжесть колеса на своей ноге – и вот это произошло. Вторая мысль: надо сказать, чтобы съехал назад, а не вперед. Колесо все-таки не дошло до середины, и я понял, что не хочу экспериментировать дальше.

А еще я понял, что, пожалуй, слишком уж заговорился сам с собой.

На этот раз я говорил со своим бывшим начальником. Монологи такого рода всегда мне помогали. С бывшими начальниками ли, с бывшими женщинами… Такие разговоры не могут происходить в действительности. Слишком уж тяжелы мои обвинения, слишком невероятна моя лексика. И все это я делаю лишь с одной целью – чтобы не сорваться при реальной встрече со своими бывшими (не со всеми, конечно, но с теми, кто сделал мне больно), и случайно не сказать, что я о них думаю. Впрочем, надеюсь, что и вероятность такой встречи невелика.

В шоу «Монти Пайтон» после таких монологов и принятия судьбоносных решений на героя обычно падает шестнадцатитонная гиря. Со мной судьба распорядилась иначе: это было колесо машины.

Ты в порядке? Я в порядке. Ой, нужно, наверное, в травмпункт. Нет, спасибо, ничего не нужно. Там может быть трещина. Да нет, ничего там нет, спасибо. Запиши его номер. Нет, все в порядке, я виноват, я переходил в неположенном месте. Ой, да у тебя локоть расшиблен. Да, локоть расшиблен. Возьми бутылку, попей водички там в сторонке. Ты уверен, что ты в порядке. Да-да, спасибо.

Только локоть саднит.

Внутренние монологи наружу

Колесо машины наехало на ступню. Машина остановилась. Я, придавленный колесом, плюхнулся на задницу. Солнечные очки слетели с головы и лежали в метре от меня. Первая мысль была: я столько раз представлял себе – как это чувствовать тяжесть колеса на своей ноге – и вот это произошло. Вторая мысль: надо сказать, чтобы съехал назад, а не вперед. Колесо все-таки не дошло до середины, и я понял, что не хочу экспериментировать дальше.

А еще я понял, что, пожалуй, слишком уж заговорился сам с собой.

На этот раз я говорил со своим бывшим начальником. Монологи такого рода всегда мне помогали. С бывшими начальниками ли, с бывшими женщинами… Такие разговоры не могут происходить в действительности. Слишком уж тяжелы мои обвинения, слишком невероятна моя лексика. И все это я делаю лишь с одной целью – чтобы не сорваться при реальной встрече со своими бывшими (не со всеми, конечно, но с теми, кто сделал мне больно), и случайно не сказать, что я о них думаю. Впрочем, надеюсь, что и вероятность такой встречи невелика.

В шоу «Монти Пайтон» после таких монологов и принятия судьбоносных решений на героя обычно падает шестнадцатитонная гиря. Со мной судьба распорядилась иначе: это было колесо машины.

Ты в порядке? Я в порядке. Ой, нужно, наверное, в травмпункт. Нет, спасибо, ничего не нужно. Там может быть трещина. Да нет, ничего там нет, спасибо. Запиши его номер. Нет, все в порядке, я виноват, я переходил в неположенном месте. Ой, да у тебя локоть расшиблен. Да, локоть расшиблен. Возьми бутылку, попей водички там в сторонке. Ты уверен, что ты в порядке. Да-да, спасибо.

Только локоть саднит.