Послепремьерные сны

Я открыл эту рубрику вот здесь.

Приснился сон, в котором, как наяву, хотелось слышать одно от тихо говорящих людей, а они говорили совсем другое.

Комната. Стол, стулья, почему-то горит камин. Я стою, Фимка Ринненберг и Ира, режиссер, сидят рядом. Я читаю первый монолог автора из «Посвящается Ялте».

И происходит это все где-то в Латвии. Потом, уже в конца сна, мы втроем вышли на балкон, и к Ире подбежали две девочки и защебетали на языке, который я во сне принял за латышский. «А язык, на котором вокруг орут, разбирать, похоже, напрасный труд», – ну, так было всегда.

И вот я читаю текст и не могу решить – на каком языке читать. Начинаю читать на иврите, сбиваюсь и продолжаю уже на русском. А Фима, опустив голову, бормочет: «блестяще…». И это меня вдохновляет, и я читаю дальше в уверенности, что читаю хорошо.

Дочитал до конца, а Ира мне и говорит: мол, да, вот у нас в «Чехове» та же проблема – не все слова помним. И говорит это она таким тоном, из которого я заключаю, что и я не все слова помню и, вообще, прочитал монолог из рук вон плохо, а Фима качал головой вовсе не восхищенно, а наоборот – укоризненно, ему было неловко за мое неудачное чтение.

Как часто в жизни мы играем в такую игру – на своем ли языке, на чужом. Пытаемся, не расслышав слов, угадать смысл сказанного, угадать реакцию собеседника по одной ситуации. И постоянно возникают такие смешные моменты: когда ты, например, здороваешься, а тебе отвечают на это: «Спасибо, хорошо». Что называется, «сэкономили» тебе вопрос «Как дела?».

Но иногда возникают и совсем несмешные ситуации, вроде той, которая мне приснилась сегодня: когда кажется, что человек тобой восхищается, а ему просто за тебя неловко. Или когда кажется, что за тебя переживают, а на самом деле всего лишь блюдут собственные интересы.

А у вас такое бывало?

Кто не видел: рецензию на премьеру спектакля «Убийство на морском берегу» (с фотографиями) можно прочитать вот здесь.

Послепремьерные сны

Я открыл эту рубрику вот здесь.

Приснился сон, в котором, как наяву, хотелось слышать одно от тихо говорящих людей, а они говорили совсем другое.

Комната. Стол, стулья, почему-то горит камин. Я стою, Фимка Ринненберг и Ира, режиссер, сидят рядом. Я читаю первый монолог автора из «Посвящается Ялте».

И происходит это все где-то в Латвии. Потом, уже в конца сна, мы втроем вышли на балкон, и к Ире подбежали две девочки и защебетали на языке, который я во сне принял за латышский. «А язык, на котором вокруг орут, разбирать, похоже, напрасный труд», – ну, так было всегда.

И вот я читаю текст и не могу решить – на каком языке читать. Начинаю читать на иврите, сбиваюсь и продолжаю уже на русском. А Фима, опустив голову, бормочет: «блестяще…». И это меня вдохновляет, и я читаю дальше в уверенности, что читаю хорошо.

Дочитал до конца, а Ира мне и говорит: мол, да, вот у нас в «Чехове» та же проблема – не все слова помним. И говорит это она таким тоном, из которого я заключаю, что и я не все слова помню и, вообще, прочитал монолог из рук вон плохо, а Фима качал головой вовсе не восхищенно, а наоборот – укоризненно, ему было неловко за мое неудачное чтение.

Как часто в жизни мы играем в такую игру – на своем ли языке, на чужом. Пытаемся, не расслышав слов, угадать смысл сказанного, угадать реакцию собеседника по одной ситуации. И постоянно возникают такие смешные моменты: когда ты, например, здороваешься, а тебе отвечают на это: «Спасибо, хорошо». Что называется, «сэкономили» тебе вопрос «Как дела?».

Но иногда возникают и совсем несмешные ситуации, вроде той, которая мне приснилась сегодня: когда кажется, что человек тобой восхищается, а ему просто за тебя неловко. Или когда кажется, что за тебя переживают, а на самом деле всего лишь блюдут собственные интересы.

А у вас такое бывало?

Кто не видел: рецензию на премьеру спектакля «Убийство на морском берегу» (с фотографиями) можно прочитать вот здесь.