С днем рождения, pustovek!

Мы оба смотрели на мир, как на луг в мае, как на луг, по которому ходят женщины и кони (И. Бабель)

Мне всегда очень везло на друзей. На людей, с которыми смотришь на этот мир одинаково.

Долгое время, в пору нашего взросления, мы с pustovekом воспринимали этот мир через классическую музыку и через стихи Бродского, через спектакли и через любимых женщин, через фильмы и через разговоры, смысл которых был понятен только нам двоим, через безобидные пародии друг на друга…

Со временем интенсивность нашего общения и встреч снизилась, бывает, что мы не видимся месяцами, встречаясь только на днях рождения. Но этот мир, созданный когда-то нами обоими, никуда не делся. Он живет во мне до сих пор. Вот они – подарки мне на дни рождения: авангардная музыка, записанная замечательным пианистом Алексеем Любимовым, концерт палестинского оркестра под управлением Даниеля Баренбойма в Рамалле, да шоколадные трусы для услаждения любимой женщины. А нет, простите, срок годности шоколадных трусов истек, и я их выбросил, дабы с любимой женщиной какой казус не вышел…

Я поднимаю этот виртуальный тост за гришин профессионализм и за его умение смотреть на этот мир с легкой, чуть ироничной грустью, умение, когда-то крепко связавшее нас обоих.

И вот как это проявилось однажды.

Мне было двадцать три года. Я служил в армии и был безответно влюблен. Гриша на тот момент тоже служил, в отделе пресс-службы Армии обороны Израиля. В рамках своей службы он и взял у меня интервью для рубрики «Воин недели» в русскоязычной газете «Вести».

Мы довольно быстро миновали первые десять вопросов, слегка запнувшись на одиннадцатом. Но Гриша меня заверил, что он потом доформулирует. И я доверился ему.

Дойдя до тринадцатого вопроса, мы остановились. Не то, чтобы забавная история не придумывалась, совсем нет. Просто на тот момент я только и думал, что о бабе. Меня захлестывали эмоции, речь моя сбивалась. Мой монолог звучал приблизительно так:

Что бы такого написать? А, напиши вот что: как я ей цветы под дверь поставил поздно ночью… Значит так, поставил я ей цветы ночью, утром она раскрывает дверь, а там – цветы. Она – бах! Я ее – трах!!! Нет, это перебор… Что же писать то?.. А вот, напиши, как я ей цветы на восьмое марта дарил… Там еще такая розища была, я подумал – явно для нее, на меня смотрит, как же не купить и не подарить. И принес утром на базу. И позвонил еще ей в офис – проверить на месте ли она. И потом, когда дошел и открыл дверь – она стояла и целовалась с водителем нашим, этим, блин, марокканцем, ой только не пиши, что он был марокканец… А еще они стояли как прямо такой Роден: она приподнялась на цыпочки и влилась в него, а он над ней навис… Знаешь, было так красиво и странно одновременно... Ну прямо Роден!... И я с цвтеами – вот, мол, пописать вышел цветы на восьмое марта подарить хочу…

Из всего этого сбивчивого эмоционального рассказа про марокканца и Родена Гриша сделал трогательную историю, которая и была опубликована на страницах газеты «Вести».

Самое интересное, что так оно все и было.

Вот что значит – настоящий журналист!

С днем рождения!

( А вот и само интервью )

С днем рождения, pustovek!

Мы оба смотрели на мир, как на луг в мае, как на луг, по которому ходят женщины и кони (И. Бабель)

Мне всегда очень везло на друзей. На людей, с которыми смотришь на этот мир одинаково.

Долгое время, в пору нашего взросления, мы с pustovekом воспринимали этот мир через классическую музыку и через стихи Бродского, через спектакли и через любимых женщин, через фильмы и через разговоры, смысл которых был понятен только нам двоим, через безобидные пародии друг на друга…

Со временем интенсивность нашего общения и встреч снизилась, бывает, что мы не видимся месяцами, встречаясь только на днях рождения. Но этот мир, созданный когда-то нами обоими, никуда не делся. Он живет во мне до сих пор. Вот они – подарки мне на дни рождения: авангардная музыка, записанная замечательным пианистом Алексеем Любимовым, концерт палестинского оркестра под управлением Даниеля Баренбойма в Рамалле, да шоколадные трусы для услаждения любимой женщины. А нет, простите, срок годности шоколадных трусов истек, и я их выбросил, дабы с любимой женщиной какой казус не вышел…

Я поднимаю этот виртуальный тост за гришин профессионализм и за его умение смотреть на этот мир с легкой, чуть ироничной грустью, умение, когда-то крепко связавшее нас обоих.

И вот как это проявилось однажды.

Мне было двадцать три года. Я служил в армии и был безответно влюблен. Гриша на тот момент тоже служил, в отделе пресс-службы Армии обороны Израиля. В рамках своей службы он и взял у меня интервью для рубрики «Воин недели» в русскоязычной газете «Вести».

Мы довольно быстро миновали первые десять вопросов, слегка запнувшись на одиннадцатом. Но Гриша меня заверил, что он потом доформулирует. И я доверился ему.

Дойдя до тринадцатого вопроса, мы остановились. Не то, чтобы забавная история не придумывалась, совсем нет. Просто на тот момент я только и думал, что о бабе. Меня захлестывали эмоции, речь моя сбивалась. Мой монолог звучал приблизительно так:

Что бы такого написать? А, напиши вот что: как я ей цветы под дверь поставил поздно ночью… Значит так, поставил я ей цветы ночью, утром она раскрывает дверь, а там – цветы. Она – бах! Я ее – трах!!! Нет, это перебор… Что же писать то?.. А вот, напиши, как я ей цветы на восьмое марта дарил… Там еще такая розища была, я подумал – явно для нее, на меня смотрит, как же не купить и не подарить. И принес утром на базу. И позвонил еще ей в офис – проверить на месте ли она. И потом, когда дошел и открыл дверь – она стояла и целовалась с водителем нашим, этим, блин, марокканцем, ой только не пиши, что он был марокканец… А еще они стояли как прямо такой Роден: она приподнялась на цыпочки и влилась в него, а он над ней навис… Знаешь, было так красиво и странно одновременно... Ну прямо Роден!... И я с цвтеами – вот, мол, пописать вышел цветы на восьмое марта подарить хочу…

Из всего этого сбивчивого эмоционального рассказа про марокканца и Родена Гриша сделал трогательную историю, которая и была опубликована на страницах газеты «Вести».

Самое интересное, что так оно все и было.

Вот что значит – настоящий журналист!

С днем рождения!

( А вот и само интервью )