![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
What good is sitting alone in your room?
Come hear the music play.
Life is a Cabaret, old chum,
Come to the Cabaret!
Как-то раз по израильскому телевидению прошла серия передач, посвященная зарождению сатирического жанра в Израиле: от маленьких театриков, театральных и кабаре-групп в Палестине, до современных сатирических телепередач – «Эрец Неэдерет» («Прекрасная страна»), «Шавуа соф» («Полный конец неделе») и так далее.
Эрец-Исраэль, 1920-ые, 1930-ые, театры «Ха-Кумкум» («Чайник», просуществовавший всего лишь год), «Ха-Матате» («Метла», более успешный и долговременный проект, его ядро составляли замечательные актеры, которые потом перешли работать в «Габиму» и в «Камерный театр»), авторы пьес, скетчей и песенок – выдающиеся поэты Натан Альтерман и Авраам Шленский, композитор Моше Виленский и много-много других… Такая была эпоха: в израильском «народном» театре правили в то время искренность, талант, энтузиазм, злободневность…
Увы, в нынешние дни нечасто увидишь в израильском театре такой ценный набор. Да и эпоха уже не та: то «чувство локтя», коммуны, которое сыграло свою важнейшую роль в построении молодого государства, осталось где-то в подсознании, и проявляется оно теперь больше в критических ситуациях, далеких от творческих сфер: на войне, скажем. В искусстве все больше правит индивидуализм. Каждый сам за себя, каждый рвется в «звезды». И в театре тоже.
Но вот я сижу в зале на спектакле театра «Микро» «Песни с чердака».
И вспоминается мне «когда-то увиденный» тот самый израильский театр, настоящий, искренний, талантливый, построенный на «чувстве локтя», на ансамбле – из поэтов, композиторов, режиссеров и актеров, преданных своему делу.
Четырнадцать песен 1950-1970 годов, среди авторов Наоми Шемер, Саша Аргов, уже встреченный нами Альтерман… На сцене – два актера, разыгрывающие эти песенки среди трех стендов с реквизитом: шляпами, телефонными трубками, консервными банками-кружками для нищих. Стенды эти расписаны в манере, напомнившей мне коллажи Жоржа Брака и Пикассо – я очень люблю это направление. Действие перемежается сатирическими, прекрасно разыгранными сценками между «доктором» и «пациентом». Из них становится ясно – самое лучшее лекарство от… ну, давайте набрасывать: от несчастной любви и от старости, от «экономического положения» и от «мирного» процесса, от коррумпированной власти и от пустых карманов, в которых нет ни гроша (да и в сумке тоже: очень мне понравился этот момент, когда через сумку можно просунуть руку, а пустые карманы вывернуть – и они такие длинные-длинные)… в общем – от абсолютно всего, это – песни.
И ведь это действительно так. А что еще делать-то остается?
Я могу долго описывать достоинства этого спектакля: и проработка образов, и пластические решения, найденные для каждой песни, и сюжеты, разыгранные в каждой из них (за исключением трех лирических, исполненных фронтально): во всем этом царили настоящий театральный дух, искренность, красота… В том числе и буквально: актриса Сима Горен – невероятно красивое создание!
Но чрезвычайно важны для меня были мысли и ассоциации, пришедшие мне на ум после просмотра этого спектакля. И именно они послужили для меня индикатором того, что – вот оно! – настоящее свершилось!
В Израиле я живу вот уже восемнадцать лет. Я люблю эту страну и искренне радуюсь за все ее успехи, огорчаюсь всем неудачам, негодую, гневаюсь даже порой, когда что-то в ней идет не так, не правильно. Как бы я реагировал и на успехи и промахи близкого человека. Такие вот у меня с этим государством личные отношения сложились.
Здесь мой дом. И я благодарен судьбе за то, что я оказался здесь, в этой стране.
Когда спектакль «Песни с чердака» закончился, и я вышел на улицу, первое слово, которое пришло мне на ум, было: «благодарность».
…которое, безусловно, можно вертеть и так, и этак: благодарность режиссеру Ирине Горелик, благодарность актерам Симе Горен и Михаилу Городину, музыкантам – Борису Зимину и Олегу Соснову, хореографу спектакля Марии Горелик, художнику Алексею Казанцеву… или благодарность судьбе за то, что этот театр «Микро» – он и мой театр тоже (вот она – причина, по которой я называю имена, не указывая «список благодеяний»: я слишком хорошо знаю всех и знаю, что о вкладе каждого в это наше общее дело можно написать большую книгу воспоминаний).
Но я еще и рассматриваю этот спектакль как выражение благодарности самой стране, ее культуре, такой разной и такой знакомой, такой чужеродной (чужой язык, не все ценности родные, не все понятные). И вместе с тем такой родной – ведь именно поэтому тексты Михаила Жванецкого, и две «наших» песни в спектакле («Темная ночь» и «Я вам не скажу за всю Одессу…») так органично вошли в ткань представления. Как будто и Жванецкий, и Богословский писали специально для ивритского театра, как когда-то это делали Натан Альтерман и Моше Виленский.
Ну, а когда было уже совсем-совсем поздно, и я пропел себе под нос и «Темную ночь», и «Страну» Саши Аргова, вдруг, совершенно случайно и из «другой оперы» вспомнились мне строчки, вынесенные мною в эпиграф:
What good is sitting alone in your room?..
Что толку сидеть одному в своей комнате, закрывшись от всех? Идите лучше сюда – здесь играет музыка… Здесь кабаре, здесь – жизнь…
Актер Олег Борисов, потрясенный фильмом «Кабаре», записал в своем дневнике:
«Какой жанр в фильме «Кабаре»? Минелли поет в конце: «Жизнь – это кабаре!» Значит, жанр всего талантливого – жизнь. Вся жизнь!».
Фотографии спектакля театра «Микро» «Песни с чердака» можно посмотреть вот здесь.
Come hear the music play.
Life is a Cabaret, old chum,
Come to the Cabaret!
Как-то раз по израильскому телевидению прошла серия передач, посвященная зарождению сатирического жанра в Израиле: от маленьких театриков, театральных и кабаре-групп в Палестине, до современных сатирических телепередач – «Эрец Неэдерет» («Прекрасная страна»), «Шавуа соф» («Полный конец неделе») и так далее.
Эрец-Исраэль, 1920-ые, 1930-ые, театры «Ха-Кумкум» («Чайник», просуществовавший всего лишь год), «Ха-Матате» («Метла», более успешный и долговременный проект, его ядро составляли замечательные актеры, которые потом перешли работать в «Габиму» и в «Камерный театр»), авторы пьес, скетчей и песенок – выдающиеся поэты Натан Альтерман и Авраам Шленский, композитор Моше Виленский и много-много других… Такая была эпоха: в израильском «народном» театре правили в то время искренность, талант, энтузиазм, злободневность…
Увы, в нынешние дни нечасто увидишь в израильском театре такой ценный набор. Да и эпоха уже не та: то «чувство локтя», коммуны, которое сыграло свою важнейшую роль в построении молодого государства, осталось где-то в подсознании, и проявляется оно теперь больше в критических ситуациях, далеких от творческих сфер: на войне, скажем. В искусстве все больше правит индивидуализм. Каждый сам за себя, каждый рвется в «звезды». И в театре тоже.
Но вот я сижу в зале на спектакле театра «Микро» «Песни с чердака».
И вспоминается мне «когда-то увиденный» тот самый израильский театр, настоящий, искренний, талантливый, построенный на «чувстве локтя», на ансамбле – из поэтов, композиторов, режиссеров и актеров, преданных своему делу.
Четырнадцать песен 1950-1970 годов, среди авторов Наоми Шемер, Саша Аргов, уже встреченный нами Альтерман… На сцене – два актера, разыгрывающие эти песенки среди трех стендов с реквизитом: шляпами, телефонными трубками, консервными банками-кружками для нищих. Стенды эти расписаны в манере, напомнившей мне коллажи Жоржа Брака и Пикассо – я очень люблю это направление. Действие перемежается сатирическими, прекрасно разыгранными сценками между «доктором» и «пациентом». Из них становится ясно – самое лучшее лекарство от… ну, давайте набрасывать: от несчастной любви и от старости, от «экономического положения» и от «мирного» процесса, от коррумпированной власти и от пустых карманов, в которых нет ни гроша (да и в сумке тоже: очень мне понравился этот момент, когда через сумку можно просунуть руку, а пустые карманы вывернуть – и они такие длинные-длинные)… в общем – от абсолютно всего, это – песни.
И ведь это действительно так. А что еще делать-то остается?
Я могу долго описывать достоинства этого спектакля: и проработка образов, и пластические решения, найденные для каждой песни, и сюжеты, разыгранные в каждой из них (за исключением трех лирических, исполненных фронтально): во всем этом царили настоящий театральный дух, искренность, красота… В том числе и буквально: актриса Сима Горен – невероятно красивое создание!
Но чрезвычайно важны для меня были мысли и ассоциации, пришедшие мне на ум после просмотра этого спектакля. И именно они послужили для меня индикатором того, что – вот оно! – настоящее свершилось!
В Израиле я живу вот уже восемнадцать лет. Я люблю эту страну и искренне радуюсь за все ее успехи, огорчаюсь всем неудачам, негодую, гневаюсь даже порой, когда что-то в ней идет не так, не правильно. Как бы я реагировал и на успехи и промахи близкого человека. Такие вот у меня с этим государством личные отношения сложились.
Здесь мой дом. И я благодарен судьбе за то, что я оказался здесь, в этой стране.
Когда спектакль «Песни с чердака» закончился, и я вышел на улицу, первое слово, которое пришло мне на ум, было: «благодарность».
…которое, безусловно, можно вертеть и так, и этак: благодарность режиссеру Ирине Горелик, благодарность актерам Симе Горен и Михаилу Городину, музыкантам – Борису Зимину и Олегу Соснову, хореографу спектакля Марии Горелик, художнику Алексею Казанцеву… или благодарность судьбе за то, что этот театр «Микро» – он и мой театр тоже (вот она – причина, по которой я называю имена, не указывая «список благодеяний»: я слишком хорошо знаю всех и знаю, что о вкладе каждого в это наше общее дело можно написать большую книгу воспоминаний).
Но я еще и рассматриваю этот спектакль как выражение благодарности самой стране, ее культуре, такой разной и такой знакомой, такой чужеродной (чужой язык, не все ценности родные, не все понятные). И вместе с тем такой родной – ведь именно поэтому тексты Михаила Жванецкого, и две «наших» песни в спектакле («Темная ночь» и «Я вам не скажу за всю Одессу…») так органично вошли в ткань представления. Как будто и Жванецкий, и Богословский писали специально для ивритского театра, как когда-то это делали Натан Альтерман и Моше Виленский.
Ну, а когда было уже совсем-совсем поздно, и я пропел себе под нос и «Темную ночь», и «Страну» Саши Аргова, вдруг, совершенно случайно и из «другой оперы» вспомнились мне строчки, вынесенные мною в эпиграф:
What good is sitting alone in your room?..
Что толку сидеть одному в своей комнате, закрывшись от всех? Идите лучше сюда – здесь играет музыка… Здесь кабаре, здесь – жизнь…
Актер Олег Борисов, потрясенный фильмом «Кабаре», записал в своем дневнике:
«Какой жанр в фильме «Кабаре»? Минелли поет в конце: «Жизнь – это кабаре!» Значит, жанр всего талантливого – жизнь. Вся жизнь!».
Фотографии спектакля театра «Микро» «Песни с чердака» можно посмотреть вот здесь.
